Неточные совпадения
— Нет, не глупости! —
воскликнул, в свою очередь, Живин. — Прежде, когда вот ты, а потом и я, женившись, держали ее на пушкинском идеале, она была женщина совсем хорошая; а тут, как ваши петербургские
поэты стали воспевать только что не публичных женщин, а критика — ругать всю Россию наповал, она и спятила, сбилась с панталыку: сначала объявила мне, что любит другого; ну, ты знаешь, как я всегда смотрел на эти вещи. «Очень жаль, говорю, но, во всяком случае, ни стеснять, ни мешать вам не буду!»
Поэт, в справедливом сознании светозарности совершаемого им подвига мысли, имел полное право
воскликнуть, что он глаголом жжет сердца людей; но при данных условиях слова эти были только отвлеченной истиной, близкой к самообольщению.
Замечательный русский
поэт, не лишенный притом остроумия, увидев в первый раз на сцене великую Рашель,
воскликнул в восторге: «Не променяю Рашель на мужика!» Я готов пойти дальше: я и всех русских мужичков отдам в обмен за одну Рашель.
— Ах, и вправду! —
воскликнул Постельников. — Представьте: сила привычки! Я даже и позабыл: ведь это Трубицын
поэт вас Филимоном прозвал… Правда, правда, это он прозвал… а у меня есть один знакомый, он действительно именинник четырнадцатого декабря, так он даже просил консисторию переменить ему имя, потому… потому… что… четырнадцатого декабря… Да!.. четырнадцатого…
— Так, женщина! —
воскликнул Кермани, бесстрашный
поэт. — Так, — от сборища быков — телят не будет, без солнца не цветут цветы, без любви нет счастья, без женщины нет любви, без Матери — нет ни
поэта, ни героя!
Весна-волшебница! —
восклицал я мысленно, — ты вливаешь жизнь в одряхлевшие сердца! ты подаешь старцам силу и бодрость молодости! ты расцвечаешь улыбкой лица человеконенавистников! ты пробуждаешь песню в соловье,
поэте и кузнечике!
— Прекрасное сравнение! —
воскликнул молодой
поэт. — Какое у вас цветущее воображение, барон!
«Я не
поэт, о боже мой!» —
восклицал он.
Когда же открылось золото и некоторые хитростью завладели им, тогда другие также захотели его, и — несчастные — «подло предались своим врагам». Неужели вы так безумны? —
восклицает поэт...
Доктор Ряхин, заставив
поэта прочитать стихи,
воскликнул, усмехаясь...
В офицерском кругу говорили
О тугом производстве своем
И о том, чьи полки победили
На маневрах под Красным Селом:
«Верно, явится завтра в приказе
Благодарность войскам, господа:
Сам фельдмаршал
воскликнул в экстазе:
„Подавайте Европу сюда!..“»
Тут же шли бесконечные споры
О дуэли в таком-то полку
Из-за Клары, Арманс или Лоры,
А меж тем где-нибудь в уголку
Звуки грязно настроенной лиры
Костя Бурцев («
поэт не для дам»,
Он же член «Комитета Земфиры»)
Сообщал потихоньку друзьям.
А другой символический
поэт, Андрей Белый,
восклицает в одном стихотворении: «Рассейся в пространстве, рассейся Россия, Россия моя».
Поэты того предреволюционного времени были мистиками, апокалиптиками, они верили в Софию, в новые откровения, но в Христа не верили. Души их были не бронированы, беззащитны, но, может быть, именно поэтому они были открыты к веяниям будущего, восприимчивы к внутренней революции, которой другие не замечали.
Нет, самый пламеннейший идеалист не посоветовал бы ей проводить жизнь в воздыханиях о переселившихся в вечность; ее не осудил бы на сожжение с мужем самый фанатический индеец, и если суровый аскет не сказал бы ей: «Жено! вперед отпущаются ти вси грехи», то
поэт, глядя в ее детское личико, должен был
воскликнуть...